ЗНАКОМИМСЯ ИЛЬ ВСПОМИНАЕМ. Валентин Берестов

Кошкин щенок

Был у кошки сын приёмный -  Не котёнок, а щенок,  Очень милый, очень скромный,  Очень ласковый сынок.  Без воды и без мочала  Кошка сына умывала;  Вместо губки, вместо мыла  Язычком сыночка мыла.  Быстро лижет язычок  Шею, спинку и бочок.  Кошка-мать - животное  Очень чистоплотное.  Но подрос Сынок приёмный,  И теперь он пёс огромный.  Бедной маме не под силу  Мыть лохматого верзилу.  На громадные бока  Не хватает языка.  Чтобы вымыть шею сыну,  Надо влезть ему на спину.  - Ох, - вздохнула кошка-мать, -  Трудно сына умывать!  Сам плескайся, сам купайся,  Сам без мамы умывайся.  Сын купается в реке.  Мама дремлет на песке. 

Урок листопада

«А дальше, ребята, урок листопада.  Поэтому в класс возвращаться не надо.  Звонок прозвенит, одевайтесь скорей  И ждите меня возле школьных дверей!»  И парами, парами следом за нею,  За милой учительницею своею  Торжественно мы покидаем село.  А в лужи с лужаек листвы намело!  «Глядите! На ёлочках тёмных в подлеске  Кленовые звёзды горят, как подвески Нагнитесь за самым красивым листом  В прожилках малиновых на золотом.

  Запомните все, как земля засыпает,  А ветер листвою её засыпает».  А в роще кленовой светлей и светлей.  Всё новые листья слетают с ветвей.  Играем и носимся под листопадом  С печальной, задумчивой женщиной рядом.

Первый друг

Раз первобытные дети пошли в первобытный лес,  И первобытное солнце глядело на них с небес.  И встретили дети в чаще неведомого зверька,  Какого ещё ни разу не видывали пока.  Сказал первобытный папа: «Что ж, поиграйте с ним.  Когда ж он станет побольше, мы вместе его съедим».  Ночь. Первобытные люди спят первобытным сном,  А первобытные волки крадутся во мраке ночном.  Беда первобытным людям, во сне беззащитным таким.  Как часто звериное брюхо могилою делалось им!  Но злых людоедов почуяв, залаял отважный зверёк,  И этим людей первобытных от гибели уберёг.  С папой ходить на охоту он начал, когда подрос.  Так другом стал человеку весёлый и верный пёс. 

Прогулки с Чуковским (1942 г.)

Мне четырнадцать лет, а ему шестьдесят.  Он огромен, и сед, и румян, и носат.  Он о сыне скорбит. Я грущу без отца.  Май цветёт. А войне всё не видно конца.  Осторожно мою он решает судьбу  И тревожно глядит на мою худобу.  Завтра утром меня он помчится спасать.  А пока он покажет, как надо писать.  И прочтёт мне стихи, что великий поэт  Сочинил про любовь двадцати семи лет,  Вспомнит то, что меня ещё ждёт впереди.  О поэзия! Души людей береди,  Чтоб нашли в тебе силы и общий язык  Этот хилый мальчишка и крепкий старик. 

***

Любовь начиналась обманом сплошным.  Бежал я из школы двором проходным  И вновь на углу появлялся, краснея,  Чтоб как бы нечаянно встретиться с нею.  И, всё понимая, чуть-чуть смущена,  Моим объясненьям внимала она:  Мол, с кем-то из здешних мне встретиться надо.  О белый беретик во мгле снегопада!  
И снова дворами я мчался сквозь мглу,  И ей попадался на каждом углу,  И, встретившись, снова навстречу бежал...  Вот так я впервые её провожал.  

Песня лягушек

У нас глазища, как алмазы,  А кожа цвета изумруда.  И мы рождаемся три раза,  А это, братцы, просто чудо.  Икринка малая в комочке,  И головастик в резвой стайке,  И вот лягушечка на кочке  Сидит иль скачет по лужайке.  Вмёрзла в лёд - и вновь жива.  Вот лягушка какова!  Мы дышим жабрами, как рыбы.  Мы дышим лёгкими, как люди.  Как птицы, мы летать могли бы.  Но лучше петь, как птицы, будем!  Конечно, неплохие трели  Порой выводят птицы эти!  Зато мы первыми запели,  Когда их не было на свете.  Лет мильон, а может, два  Слышал мир одно «ква-ква!»  Мы и на суше рекордсменки  И в кажой луже чемпионки.  У нас прыгучие коленки,  У нас на лапках перепонки.  Конечно, мы холодноваты,  Но наши песни так напевны.  Мы в ваших баснях глуповаты,  Но в ваших сказках мы - царевны!  Стань царицею - ква-ква!  Царствуй силой волшебства! 

***

Кому двенадцать лет, тот в детский сад  Ходил тысячелетия назад.  Об этом самом детстве золотом  Он вспоминает чуть не со стыдом.  Забыть его скорее! Ведь оно  В геройской биографии пятно. 

Читалочка

Как хорошо уметь читать!  Не надо к маме приставать,  Не надо к бабушке идти:  - Прочти, пожалуйста! Прочти! -  Не надо умолять сестрицу:  - Ну, почитай ещё страницу!  Не надо звать.  Не надо ждать.  А можно взять  И почитать! 

Светлячок

У меня в руках мохнатый червячок.  Он везёт зеленоватый огонёк.  И зовут его ребята - светлячок.  Так свети же ярче, маленький! Свети!  Жаль, что в детстве не пришлось тебя найти!  Я сказал бы: «Это мой светлячок!»  Я бы взял тебя домой, светлячок.  Положил бы я тебя в коробок,  И уснуть бы я от радости не мог.  Потому ль я не нашёл тебя, что мать  Слишком вовремя укладывала спать?  Потому ли, что трусливым в детстве был  И по лесу вечерами не бродил?  Нет, бродил я, злым волшебникам назло.  Очевидно, мне тогда не повезло.  А потом пришёл пылающий июль.  Грохот взрывов. Блеск трассирующих пуль.  Покидая затемнённый городок,  Потянулись эшелоны на восток.  Потерял я детство где-то на пути...  Так свети же ярче, маленький! Свети! 

***

Рассвет. Сокольники. Поляна.  Нам вместе ровно сорок пять.  Когда уходишь, как-то странно  Такие вещи вспоминать.  На наши первые объятья  Глядит последняя звезда.  Пусть запоздалые проклятья  Их не коснутся никогда.

***

Вечер. В мокрых цветах подоконник.  Благодать. Чистота. Тишина.  В этот час, голова на ладонях,  Мать обычно сидит у окна.  Не откликнется, не повернётся,  Не подымет с ладоней лица.  И очнётся, как только дождётся  За окошком улыбки отца.  И подтянет у ходиков гири,  И рванётся навстречу ему.  Что такое любовь в этом мире,  Знаю я, да не скоро пойму. 

Подтекст

В моих стихах подвоха не найдёшь.  Подспудно умным и подспудно смелым  Быть не могу. Под правдой прятать ложь,  Под ложью правду - непосильным делом  Считаю я. Пишу я что хочу.  О чём хочу, о том и промолчу.  Ну, а подтекст, в отличье от подвоха,  Стихам даёт не автор, а эпоха.