Иродиада

Холст, масло. 142 x 118. Третьяковская галерея

Библейские темы в творчестве Крамского отличаются пронзительностью, психологичностью и философией. Достаточно вспомнить уставший и смиренный взгляд Иисуса, составляющий эмоциональный центр, полотна «Христос в пустыне».

Представленная же работа была завершена в 1886 году, незадолго до кончины живописца. Сюжетом картины послужила известная история из Нового Завета. Иродиада, дочь Ирода, отдала приказ принести ей голову Иоанна Крестителя. Злоба на Иоанна была не беспочвенна, ведь тот резко осуждал её брак с родным дядей, упрекая за распутство. Иродиада нашла способ отомстить.

И вот на блюде перед героиней голова Крестителя. Женщина смотрит на свой ужасающий «трофей» с неким торжеством. Автор не скупится, изображая Иродиаду – белая кожа, пышные кудри, забранные под серебряный обруч, и восхитительный наряд. Платье героини будто прозрачное, кажется, что можно разглядеть её кожу. Распутница восхищает своей красотой, но красота эта холодная, жёсткая, упрямая. Остаётся только удивляться, как Крамскому удалось передать эти противоречивые полутона.

Лицо несчастного было укрыто платком, но Иродиада его небрежно отвернула, чтобы зритель узрел того, кто осуждал её любовь. Тонкие правильные черты лица Иоанна также говорят о красоте, но теперь эта красота уже скорбная и величественная.

Автор мастерски использовал цвета в картине – фон затемнён, чтобы выдвинуть героев на передний план. Красный цвет носит не только акцентный характер в плане палитры, но и в метафизическом смысле. Здесь во имя прихоти блудной женщины пролилась невинная кровь.

Агрессивный красный колер мы видим в обуви Иродиады, в изображении ковра и в виде пятна фона, у локтя женщины. Неслучайно всполохи красного падают на и юбку женщины – она запятнала себя смертельным грехом, погубив безвинного человека…

Портрет Сергея Сергеевича Боткина

1882. Холст, масло 70,7 x 57,5. Третьяковская галерея

Имя Сергея Сергеевича Боткина сегодня известно, главным образом, благодаря отцу – Сергею Петровичу. Между тем, молодой человек и сам посвятил себя медицине, а также являлся известным коллекционером, личные картины которого сегодня можно увидеть в Третьяковской галерее и Русском музее.

Для Крамского молодой Боткин был весьма близким человеком – дочь живописца, София, была невестой Сергея Сергеевича. Но пока молодые ждали свадьбы, Боткин взял да и влюбился в другую прелестницу, Александру Третьякову. Помолвка была расторгнута, однако, Александра и София сумели сохранить дружеские приятные отношения на всю жизнь.

Портрет Боткина подтверждает стиль мастера – максимальное внимание к человеку, к душе. Через портретное искусство гениального автора мы как будто узнаём не только как выглядел Сергей Сергеевич, но каким он был на самом деле. Во взгляде героя можно найти упрямство, уверенность, а вместе с тем и образованность, интеллигентность.

Крамской всегда уделял наименьшее значение деталям, окружающей обстановке на портрете, в этой работе он и вовсе довольствовался тёмным фоном. Сквозь него на передний план Крамской выдвигает своего героя, молодого, амбициозного, тонко чувствующего искусство – Сергея Боткина, которому так и не суждено было стать его зятем.

Портрет сказителя былин

Не датирована. Частное собрание

В конце XIX века возник особенный интерес к народному творчеству. Наконец, высшие слои общества обратили внимание на самобытность и уникальность народной традиции. Пристальное внимание к фольклору во всех проявлениях подогревали и композиторы «Могучей кучки», и художники-передвижники, и творчество В.В. Андреева, который в 1888 году вывел народные инструменты на профессиональную сцену.

В это время начинают активно собирать сказки, записывать былины, композиторы и этнографы осуществляют первые фольклорные экспедиции, стремясь сохранить то, что веками передавалось лишь из уст в уста. Появились и новые культурные герои, которые являлись трансляторами народного творчества. Эти самородки, абсолютно безграмотные, но обладавшие прирождённым талантом, вызывали восхищение и уважение образованной публики. К таким исключительным людям из народа причислялись и сказители былин, и одним из известных личностей был Василий Петрович Щеголёнок (Щеголёнков).

Этого земледельца и сапожных дел мастера писал Илья Репин, Василий Поленов (это более известные портреты сказителя), написал с него портрет и Иван Крамской.

Но вернёмся к герою. Монотонную работу, такую как сапожное ремесло, Василий Петрович пытался разнообразить, рассказывая нараспев былины. Этому он научился у своего отца и дяди-инвалида, у них же позаимствовал и репертуар. Обладая феноменальной памятью, Щеголёнок знал множество сказок и баллад, героями которых были богатыри, Садко, Иван Грозный, Хотен Блудович. Многие собиратели фольклора считали его варианты былин вкупе с исполнением (тихий спокойный голос, отвлечённый от чёткого метроритмического размера) лучшим среди всех сказителей былин.

Василий Петрович успел познать и профессиональную сцену – были организованы его выступления в Петербурге, Москве, а в 1879 году он, по приглашению Льва Толстого, месяц гостил в «Ясной поляне». Писатель лично записывал за сказителем былины, и как минимум шесть его произведений основаны на рассказах рассказчика-самородка.

Каким же видим мы его на портрете Крамского? Без сомнения, это очень работящий человек, чью жизнь лёгкой не назовёшь. Бедная одежда, требующая починки, неаккуратно подстриженная борода подчёркивают нищету героя. Действительно, сказители былин по сути занимались попрошайничеством, путешествую по деревням со своими историями.

Как обычно, живописец выделяет лицо своего героя – именно его должны рассматривать зрители. А между тем, взгляд от лица сказителя действительно невозможно отвести. Морщинистый лоб выдаёт в нём ум, глаза хоть грустны, но в них читается и мудрость, и достоинство. Губы героя, кажется, могут выразить любую эмоцию – ещё мгновения и кончики поползут вверх, превратив морщинистое лицо в приветливое и доброжелательное, или же, наоборот, старик ещё больше насупится и нахмурится, чтобы рассказать о чём-то драматическом и напряжённом.

Глубокое уважение, восхищение героем выражает этот портрет, вместе с правдивым повествованием. Без сомнения, чудесное произведение тонкого, чуткого портретиста Крамского…

Букет цветов. Флоксы

1884. Холст, масло 64 x 56 см. Третьяковская галерея

Картина «Букет. Флоксы», написанная Иваном Крамским за три года до своей смерти, удивляет и жанровым выбором, и колористическим исполнением. Живописец, чьё имя вошло в историю живописи благодаря портретам, жанровым сценам и философским работам на религиозную тему, вдруг пишет восхитительный цветочный натюрморт.

Зритель видит прекрасные яркие флоксы, восхищающие свежестью и разнообразием красок. Особенно примечательно изображение зелени – очень яркий, где-то даже резкий, зелёный невольно отсылает нас к импрессионистам, хотя Крамского никак к ним причислить нельзя. Вся торжественная красота оттеняется синей низкой вазой, на стекле которой так филигранно отображены отблески света.

Хотя это произведение не типично для живописца, некоторые черты стиля здесь всё же можно найти – пренебрежение фоном во имя главного. Почти так же как в портретах Крамского. Художник отказывается от фона, как от лишней детали картины, делая его коричневым с едва заметными переливами, и то эти переливы будто возникают как отражение восхитительного букета.

В год написания работы семью автора постигла великая трагедия – смерть маленького сына Марка. Всю скорбь семьи можно прочувствовать, взглянув на работу «Неутешное горе», и возможно яркие жизнерадостные флоксы, над которыми трудился Крамской, были способом отвлечься от грустных дум. Тем ценнее эта работа…

Источник